Ходатайство следствия о переводе Антонова под домашний арест суд отклонил: судья сочла, что он может скрыться.

Антонов был арестован в апреле этого года. Ему предъявлены обвинения в мошенничестве в особо крупном размере — выводе 150 млн руб. из банка “Советский”. О каких-либо связях Антонова с “Советским” не сообщалось.

По версии следствия, в 2015 году Антонов вместе с несколькими руководителями “Советского” разработали план хищения в помещении банка от имени ООО, созданного для совершения преступления через подставных лиц, организовали заключение ничем не обеспеченного договора об открытии кредитной линии с лимитом 150 млн руб., ставкой 18% годовых и сроком погашения 5 октября 2018 г. Получив деньги, соучастники похитили их, считают следователи, Антонову досталось 15 млн руб., 10 млн из которых он уже погасил, передал ТАСС из зала суда.

По словам бывшего сотрудника следственных органов, сделка со следствием по такой статье, как у Антонова (ст. 159 ч. 4), означает, что максимальный приговор ему может составить не 10, а пять лет лишения свободы. Возмещение ущерба обычно является частью такой сделки. Пойти на сделку обвиняемого могло подвигнуть вместе с желанием снизить срок наказания также желание избежать расследования по другим возможным эпизодам.

С именем Антонова связаны многие банки, причем не только в России. В Украине Антонов был одним из акционеров ПАО “Городской коммерческий банк” (CityCommerceBank), который был признан неплатежеспособным в 2014 году.

Антонов начал скупать банки в начале 2000-х годов. Большинство из них были впоследствии присоединены к калининградскому Инвестбанку, который Антонов в 2011 г. продал своему подчиненному, а спустя два года банк лишился лицензии. Агентство по страхованию вкладов (АСВ) оценивало дыру в Инвестбанке в 44 млрд руб. и выплатило вкладчикам 29,4 млрд руб. Агентство заподозрило акционеров в преднамеренном банкротстве. Антонов отрицал, что имел какие-либо связи с банком после его продажи.

Антонов владел 68% акций крупнейшего банка Литвы Snoras — его деятельность, по словам президента страны Дали Грибаускайте, “можно расценивать как атаку не только на банковскую систему Литвы, но и на интересы всего литовского общества” (цитата по Delf). Антонов и его партнер обвиняются в хищении из Snoras 565 млн евро. Банк пришлось национализировать.

Антонов рассматривал вариант покупки “Советского”, знает его знакомый. Это происходило за несколько месяцев до первой санации банка. О санации “Советского” ЦБ объявил в октябре 2015 г. — его финансовым оздоровлением тогда занялся “Российский капитал”, на тот момент принадлежавший АСВ. Затем санацией “Советского” занялся Татфондбанк, но буквально через несколько месяцев проблемы начались уже у него самого, и в итоге ЦБ лишил санатора лицензии. В феврале этого года регулятор объявил, что забирает банк в Фонд консолидации банковского сектора, с помощью которого ЦБ теперь санирует банки сам, но в июле ЦБ отозвал у “Советского” лицензию и передал часть его обязательств и активов. Конкурс на приобретение обязательств выиграл Московский кредитный банк.

За время санаций дыра в “Советском” разрослась с 7,5 млрд до 35 млрд руб.

Антонов известен и громкими сделками за пределами финансового рынка. Он владел английским футбольным клубом “Портсмут” и производителем спорткаров Spyker, авиакомпанией AirBaltic и др.

По версии Банка Литвы, Snoras фальсифицировал отчетность и игнорировал призывы уменьшить риски. Регулятор недосчитался примерно 60% активов банка ($1,42 млрд), говорил в ноябре 2011 г. председатель Банка Литвы Витас Василяускас. На следующий день после национализации Snoras его латвийская “дочка” Latvijas Krajbanka получила предписание ЦБ приостановить все операции. Позже председатель Банка Латвии Илмар Римшевич заявил, что состояние банка не позволит ему возобновить работу — недостача составляла примерно $200 млн. Latvijas Krajbanka также был национализирован. Антонову и его партнеру по Snoras инкриминируется “присвоение имущества в крупных размерах, подделка документов, ведение черной бухгалтерии и злоупотребление служебным положением”. В январе 2014 г. британский суд разрешил экстрадировать обоих по запросу Вильнюса. После этого Антонов скрылся в России, писало Bloomberg со ссылкой на его адвокатов.

Если Антонову предъявлено обвинение как организатору хищения и доказательства вины очевидны, то в таких случаях подсудимые нередко просят рассмотреть дело в особом порядке, рассказывает советник адвокатского бюро “Слово и дело” Георгий Баганов. Зачастую организаторам суды назначают больший срок, чем исполнителям, но особый порядок судебного разбирательства позволяет избежать максимального срока наказания, говорит Баганов. Если обвиняемый желает сотрудничать со следствием, то обычно заключается досудебное соглашение о сотрудничестве, указывает Баганов, однако только лишь желания недостаточно — нужно активно участвовать в расследовании.