За пять лет существования архитектурнодизайнерского бюро «Литуринский & Leost» в его портфолио появилось множество интересных проектов, осуществленных как в России, так и других странах, в частности, во Франции. В названии бюро объединились таланты россиянина Игоря Литуринского (на фото слева) – профессионала, выпускника знаменитой «Строгановки», и француза, парижанина Ронана Леоста (Ronan Leost). Свой дизайнерский подход соавторы определяют просто – «от кутюр». И именно это привлекает к ним клиентов с самыми изысканными запросами.
«Нас отличает особый подход к объемнопространственной композиции. Нравится исключительно четкая логика в планировке плюс живая динамика развития интерьера (как дань любви театральным декорациям). История интерьера должна быть либо с самого начала ясной, либо содержать интригу»
Корр. Игорь. Ронан, расскажите, пожалуйста, как вы познакомились? И.Л. Разговорились на одном из приемов, поняли, что разделяем одни ценности. И уже спустя месяца три принялись за первый совместный проект. Я еще ребенком любил листать художественную энциклопедию, рисовал, чувствовал что хорошо вижу пространство, поэтому поступил в художественную школу, затем художественное училище, как высший этап – «Строгановку». Уже двенадцать лег являюсь дизайнером интерьеров по диплому. А Ронан пришел в эту сферу из бизнеса делал квартиры для себя, лишь позже осознав, насколько захватывающе создание жилья для других… Р. Л. Да. о дизайне я мечтал. У меня отец – преподаватель, и я с детства увлекался живописью, архитектурой, историей, а все это, как известно, развивает вкус. И хотя я начинал карьеру во французском посольстве в Москве, все равно вот пришел в эту сферу, как видите. Корр. И сколько на вашем счету готовых объектов?
И.Л. Специально не считали, но поверьте, в каждом объекте осталась наша частичка. Корр. А где вы в основная работаете? Р.Л. В Москве, Париже, Довиле, в районе французской Ривьеры… Как раз сейчас на юге Франции, в Антибе, мы делаем гостиницу. Причем мысленно обращаемся к цветовой насыщенности и эмоциональной наполненности Дягилевских русских балетных сезонов в Париже. Но не забываем и об античных легендах. И окутано все это французским флером.
«Интерьеры нашего авторства обходятся без случайных мелочей, обычно существующих сами по себе. У нас если и появляются детали, то с определенной задачей. И особенно любопытно, когда к нам обращаются на этапе практически еще котлована, поскольку мы с удовольствием экспериментируем»
В канву тихого парка органично вплетены скульптурные композиции, а рецепция гостиницы при этом – сверхмодная, с элементами гламура, рассчитанная на удивление гостей. И.Л. А совсем недавно, во французском шато в Нормандии, построенном в 1804 году, где потом писал картины Дега, обычную конюшню мы переделали в игровой зал. От прошлого оставили эффектные балки, но при этом открыли полностью потолок, .чтобы сделать звук объемным, с кирпичных стен сняли несколько слоев штукатурки, предъявив их миру в первозданном виде. А металлические коркормушки для лошадей приобрели в нашем новом дизайне даже собственное самостоятельное значение. Мы ни в коем случае не хотели избавляться от деталей, связанных с французской историей, бытом. Также не трогали неровный пол. конструкцию которого объясняет естественная канализация для отходов животных. Неровности мы просто прикрыли коврами. В этом же большом помещении организовали бар в виде обыкновенного верстака столяра. Всю мебель, включая бильярдный стол с маркетри и бронзой (первая половина XIX века), антикварный покерный столик, старинные лампы, мы отдавали на реставрацию, коегде вынужденно удлинили ножки – изза того же перепада уровня пола. А среди современных вещей – громадный экран для просмотра фильмов, декоративная живопись на металле.
«Тема кабинета владельца одного из домов навеяна романом Эко «Имя розы». Фантастическое пространство в стиле эпохи Ренессанса,с будто бы разбитыми ломаными перспективами, настенной росписью, белым известняком на полу, антикварной мебелью, книжными шкафами, сделанными на заказ»
«У нас настоящий мужской дизайн, идущий от общей концепции до ложки в сервизе и банного халата. Некая слоеная работа, сдобренная вечным поиском идеала»
Среди последних наших заказов можно выделить кабинет владельца одного из домов – банкира. Вначале он видел себя в чемто привычноанглийском, но мы ему придумали фантастическое просгранство в стиле эпохи Ренессанса, с будто бы разбитыми ломаными перспективами, настенной росписью по мотивам творчества художникаграфика Эшера, белым известняком на полу, антикварной мебелью, купленной в СанктПетербурге, книжными шкафами, сделанными на заказ. Тема кабинета навеяна романом Умберто Эко «Имя розы».
Потом мы делали йогаклуб. Идея дизайна состояла в лаконичности и натуральности неких биоформ, которые не раздражают, дают пространство для полета души. Проект был сложным технически, поскольку в старом доме мы создавали новую историю, и нужно было спрятать все трубы, вентиляцию. В результате в залах для индивидуальных и групповых занятий, комнате отдыха, тренерской полы сделаны из дуба, установлены модульные диваны «Картель», древний индийский шкафбар для чая, а на выкрашенных в белый цвет стенах при помощи проектора появляются изображения камней, водопада, при соответствующей музыке настраивающие на релаксацию. Р.Л. Также можно упомянуть квартиру в Москве, на Ордынке. Она сделана исключительно для бизнеса – с целью сдачи статусным иностранцам, поэтому в ней ощутима европейская атмосфера. Однако при этом московская фактура тоже присутствует. Там грамотная планировка, с четкой границей зон личной и общественной, также имеется проходная кухня, вокруг которой все происходит, поэтому сто сорок квадратных метров кажутся исключительно объемными. На пол мы положили мербау под хорошим лаком, да и вообще применили принцип контраста темного и белого шоколада, мебельного минимализма, а также играли квадратной формой. Корр. Каков портрет вашего клиента? И.Л. У них уже сформирован неплохой вкус, пропало желание чтото доказывать окружающим. Они прошли все этапы: от первоначальной понятной страсти ко всему шикарному до спокойной респектабельности. Допустим, недавно мы одному нашем)' клиенту оформляли замок под Довилем. Конечно, он во французском духе, в стиле эпохи Ренессанса, напоминает один из легендарных замков долины Луары, хотя и вполне оригинален при этом. Корр. Вы можете себе позволить и в кризис отказаться от того или иного заказа? Р.Л. Вот недавно отказались от проекта. И он в этом списке не единственный. Если видим, что с клиентом у нас разные взгляды, то не беремся за работу. Конечно, идем на компромиссы (поскольку, как правило, к нам обращаются по рекомендациям друзей и знакомых), но всетаки не в какихто глобальных вопросах. И для нас не проблема как большие площади, так и маленькие. Хотите, расскажу, как выглядит моя крошечная (в пятьдесят квадратных метров) квартира в Париже, на острове Сите? Я живу на самой старой улице города, в доме XII века, овеянном легендами о красавице цыганке Эсмеральде. И у меня в квартире целых три уровня – благодаря шестиметровым потолкам, два входа с улицы. Отделка – лакированный дуб. На первом уровне – кухня с белым гарнитуром от Binova, на втором – столовая со скамьей с кожаными подушками и ванная, на третьем – спальня. Есть enje импровизированный кованый аутентичный балкончик. Получился очень динамичный удобный интерьер в краснозолотых красках, с нестандартными осветительным» приборами, являющимися уникальными артобъекгами. Корр. А как бы вы охарактеризовали творческую манеру бюро 'Литуринский &Leost»? И.Л. Нас отличает особый подход к объёмнопространственной композиции. Мне нравится исключительно четкая логика в планировке плюс живая динамика развития интерьера (как дань любви театральным декорациям). На самом деле история интерьера должна быть либо с самого начала ясной, либо содержать интригу. И то и другое неплохо. Разумеется, у нас настоящий миской дизайн… Р.Л. …идущий сверху вниз – то есть от общей концепции до ложки в сервизе и банного халата. Некая слоеная работа, сдобренная вечным поиском идеала.
И.Л. Интерьеры нашего авторства обходятся без всяких случайных мелочей, обычно существующих сами по себе. У нас если и появляются некие детали, то с определенной задачей. И особенно любопытно, когда к нам обращаются на этапе практически еще котлована, посколвку мы с удовольствием экспериментируем, плотно сотрудничаем с «Моспроектом». Р.Л. Да, мы вот почти сделали необычный модерновый дом в Испании, под Барселоной, в местечке Сиджес, рядом с полем дтя гольфа. Там сотрудничаем с замечательными местными молодыми архитекторами, правда, один из них-уроженец Иташ и, а второй-Аргентины. Общими усилиями наше воображение нарисовало нетипичный для архитектуры этих мест белый дом, с окнами, выходящими только на море. С вытянутым бассейноминфинити в двадцать пять метров на крыше. Дом кажется парящим в воздухе над окружающим ландшафтом. Ни одна вилла, стоящая по соседству, не может соперничать с ним по части буржуазной авангардности. На территории особняка ощущаешь себя одним во всем мире. Еще в настоящий момент идет отделка современной квартиры в здании старого завода в Канаде, в Монреале. Кроме того, строится шикарный бутикотель (пять тысяч квадратных метров) на Сейшельских островах. Мы отделываем комплекс, состоящий из дома хозяина и домов, предназначенных для его близких и гостей. Б этом проекте перемежаем креольский примитивизм с сочным колониальным стилем. А из материалов используем травертин, тик, дерево балао.
Еще проектируем небольшой отель на пятьдесят номеров в Нормандии, используя оригинальные традиции местной архитектуры. Корр. Ронан, специально у Вас хотела спросить: чем отличается подход к интерьеру е России и во Франции?
Р.Л. Мы, французы, получаем законченный интерьер по наследству. В какойто мере являемся заложниками когдато однажды сделанного дизайна, напоминающего копилку, куда время от времени попадают предметы различных эпох, где сменганы различные стили. Во Франции крайне мало абсолютно новых квартир. Поэтому в работе мне всегда было важно не сымитировать определенный стиль, а сформировать нужный образ. И нам близки классическосовременные мотивы. Если же говорить о России, то здесь людям свойственно так тонко воспринимать истинную красоту… И это преклонение перед великим искусством может быть иногда с перебором – когда красота становится уже чрезмерной, интерьер приобретает гротесковый характер. И вы почемуто боитесь темных глубоких цветов на стенах, отдавая предпочтение светлым тонам. Кроме того, россияне нередко хотят просто повторить то, что они видели в Лондоне или Париже, а без всякой привязки к индивидуальности интерьер становится всего лишь калькой, что довольно скучно. Корр. Что в интерьер)ноймоде ныне популярно, а что стаю пережиткам прошлого? И.Л. Пышное барокко, минимализм хайтека ушли. Кризис дизайнерского жанра в России с безумным многоцветвем, сложными потолками, необоснованными странными формами, жуткими диспропорциями – остался в прошлом. И сегодня мы существуем в эпоху постмодерна, где фигуры Филиппа Старка и Жака Гарсии являются основополагающими. Хотя для нас самый авторитетный художник – Стэнли Кубрик, с его культовым фильмом 1968 года «Космическая Одиссея, 2001»… Но как бы то ни было, с возрастом у большинства человечества возникает стремление к милому уюту традиционного семейного гнездышка. Если в том же барокко можно было сделать много комнат без определенного назначения, то сейчас люди ориентированы на ясные пространственные предназначения: либо парадная столовая, либо семейная и тд. И, безусловно, нельзя не придавать значения такому важному элементу интерьера во все времена, как текстиль. Шторы, гардины, обивка диванов создают особую атмосферу, причем с тем посылом, которым их наделяет владелец. И, безусловно, никакой дизайн не можег существовать без сексуальности. Это крайне важно.
